Редактор

С. Г. Дьячков

 www.samtel.ru/~dyachkov

 Наш адрес: 445040,
г. Тольятти,
а/я 3031
тел.: 32-63-48
Наш индекс:  72672 
Цена свободная 

АУДИЕНЦИЯ ПРЕЗИДЕНТА

   Как известно, один из бессмертных лозунгов советского времени проводил четкое различие между тем, какой хоккей нам нужен, а какой – нет. “Нам”, то есть всему советскому народу, потому как в то суровое к разномыслию время каждый совгражданин, особенно же допущенный к микрофону (пусть даже хоккейный комментатор), совершенно точно знал, что этому самому “всему советскому народу” (от латыша до чукчи включительно) нужно (и можно), а что – нельзя, потому как бесполезно, может даже и вредно, а значит, попросту не имеет права и на физическое само существование.

   Вспомнилось это аккурат намедни по поводу высочайшей аудиенции, коей по случаю Международного дня инвалидов удостоил президент Путин “представителей общероссийских общественных организаций инвалидов”. Потому что именно эта официальная церемония с какой-то прямо-таки безобразной наглядностью продемонстрировала то, о чем у нас до сих пор не говорится, но осуществляется на практике.

Итак, какая общественная организация инвалидов нам нужна? При этом “нам” – это именно президенту, ибо, как известно, теперь у нас один президент может (и должен, поскольку другие попросту побоятся, причем это “побоятся” касается как отдельных руководящих лиц, так и целых государственных институтов, вроде нынешнего нашего парламента) определять, что “всему российскому народу” нужно (и можно), а что – чуждо, вредно, а значит, будет категорически пресекаться администрацией.

   Во-первых, очевидно, что, чем меньше этих самых общественных организаций инвалидов, тем “нам” же лучше. И если в “большой” политике желательным (а значит, и допустимым) признаётся существование 3-4 “от силы” политических партий (еще лучше, конечно, не больше 2-3), то и для инвалидов 3 – это предел. Да и зачем больше-то? Потому что, чем их меньше, тем легче ими управлять: большинство всегда задавит несогласных отщепенцев. Опять же, в своё время тот же г-н Ломакин-Румянцев послушно высиживал положенный срок на бутафорском “конституционном собрании”, с помощью коего наскоро клепалась Конституция РФ им. Б. Н. Ельцина. Правда, как утверждают злопыхатели, сам ЕБН оный продукт коллективной жизнедеятельности так и не прочитал, но в числе подписавших проект сего судьбоносного документа значится и фамилия г-на Ломакина. От имени, как принято, “инвалидов России”. То есть, “инвалиды России” единодушно поддержали и всем сердцем одобрили. Именно тогда “общественным организациям инвалидов” раздавали льготы, именно тогда через них прокачивались умопомрачительные суммы, именно тогда в самые основы этих организаций закладывалась та гниль, которая и привела сегодня к их фактической гибели. Потому что домашнее животное не может жить на воле: нельзя циркового тигра взять да выпустить в тайгу – сдохнет, ибо приучен жрать только из корыта.

   Точной статистики, как у нас водится, нет, но по экспертным оценкам, за 15 лет плодотворной деятельности ВОИ количество работающих инвалидов уменьшилось чуть не вдвое. Количество инвалидов, обучающихся в высших учебных заведениях, сократилось почти в 4 раза. Понятно, что советская статистика врала на всю катушку, но в любом случае – по всем основным показателям среднестатистический инвалид в России 2004 года живет куда хуже, тяжелее и даже голоднее (в буквальном смысле), чем советский инвалид в предреволюционном 1990 году. Очевидно, что нельзя всю вину за это сваливать на одно лишь ВОИ: это не единственный, и даже отнюдь не главный виновник. Но все-таки, если в результате 15 лет напряженной работы, конструктивного сотрудничества с органами власти всех уровней, бессчетного количества съездов, пленумов, заседаний, парламентских слушаний и встреч с президентом люди, интересы которых эта самая общественная организация вроде бы защищает, стали жить хуже, то, простите, на кой нам хрен такая вот “общественная деятельность”?

   Во-вторых, общественные организации инвалидов должны основную свою задачу видеть не в “отстаивании интересов людей с ограниченными возможностями”, как записано в уставах их всех без исключения, но служить громоотводом возможного недовольства условиями жизни этих самых “людей с ограниченными возможностями”. “Мы” не можем допустить противопоставления общественных организаций (в том числе и общественных организаций инвалидов) органам государственной власти. Еще тов. Троцкий учил в своё время, что советские профсоюзы должны стать приводными ремнями для распространения влияния партии большевиков в низовой пролетарской массе. Изменив слегка терминологию первоисточника, нетрудно убедиться, что суть осталась прежней и в нашем случае: общественные организации инвалидов “нам” нужны такие, которые бы обеспечивали распространение влияния “партии власти” среди миллионов российских инвалидов.

   Ведь с чем, в сущности, связаны основные претензии нынешней власти к сегодняшним нашим “общероссийским общественным организациям инвалидов”? Да с тем, если говорить прямо, что они так и не смогли приобрести никакого реального влияния на основную массу инвалидов России. С тем, что аппарат погряз в коррупции, воровстве по мелкому и по крупному (кто как может, кто до чего дотянется). С тем, что именно “общественной деятельностью” в подлинном смысле слова эти общественные вроде бы организации как раз и не занимаются.

   В лучшем случае, местные организации ВОИ служат более или менее (скорее все-таки “менее”, чем “более”) значимым придатком к отделам соцзащиты администрации соответствующего уровня. Совершенно естественным выглядит в этих условиях и сегодняшние нижайшие просьбы руководства как ЦП ВОИ, так и региональных отделений, обращенные и к президенту, в том числе: возьмите нас на бюджетное содержание. Можно подумать, что и впрямь с 93-го года ВОИ находилось на самофинансировании, как все эти годы похвалялись публично его руководители. Так или иначе, но с первого дня своего существования ВОИ жило исключительно за счет финансового вспомоществования в той или иной форме, но в основном именно за счет бюджета. И вот теперь речь идет лишь о том, чтобы это окончательно узаконить. Зачем? Да потому что штатные сотрудники ВОИ – тоже люди, они хотят определенности и какой-никакой уверенности в завтрашнем дне. То есть в том, что зарплату им будут исправно платить не только сегодня, но и завтра.

   Почему все-таки правительство и президент так решительно настроены против возвращения налоговых льгот в той или иной форме? Уж, конечно, не потому, что с помощью этих льгот кто-то кое-где у нас порой уводил от налогообложения огромные суммы. Кстати, суммы эти и впрямь временами были настолько велики, что об истинных их размерах опасаются говорить вслух и сегодня. Но главное все-таки не в этом. Главное в том, чтобы как можно более надежно привязать общественные организации, в том числе, можно повторить, и общественные организации инвалидов, к аппарату государственной власти. Налоговые льготы – понятие слишком обезличенное, потому как предоставляются всем, кто подходит под более или менее четко обозначенные критерии. Например, в местной администрации не любят данную конкретную организацию инвалидов (председатель чересчур активный, слишком неудобные вопросы задают, требуют чего-то, да мало ли поводов найдется при желании), но налоговые льготы попробуй отними. А вот если вместо льгот ввести некую “систему компенсаций”, о которой сейчас так много и охотно говорят (вот и на встрече у президента об этом же рассуждали), то распределять эти самые компенсации будут в соответствующих департаментах соответствующих администраций: вот этому дам столько, этому столько, а вот этому – хрен. И всё по закону. Впрочем, подробнее об этом – в следующий раз.

А. М

.

   Уважаемый Сергей Германович, душевно благодарю Вас за то, что получаю газету “Вместе”. Я работаю с душевнобольными инвалидами и неинвалидами в психиатрии. Наших пациентов поднимают, вдохновляют замечательные очерки в Вашей газете о людях, которые творчеством вышли в настоящую жизнь из беспомощности.

Ваш Марк Бурдо, д. м. н., профессор.